Хорошо, что выжили. Плохо, что из ума ©
экзаменСдал-таки!
Хоть что-то, мне уже глубоко наплевать на оценку. 3. А ну и хрен! Я не на бюджетном, и даже не в гос. вузе, так что стипендии у меня и так и так не будет.
Может показаться, что я самооправдываюсь, но нет! Просто мне действительно пофигу=)
И это всё билет! Неудачный попался)
рассказы
* * *
- Вот сволочь! - только и вырвалось у Валентины Петровны, когда в её чашку с растворимым Нескафе упала тяжелая капля.
Переведя взгляд с кухонного стола на потолок, Валентина Петровна со злостью отметила, что "Лизка совсем совесть потеряла!". А также, что "паскуда она распоследняя, что за напасть нормальным людям". Вообще Валентина Петровна успела отметить многие вещи, но выражала их в несколько нецензцрной форме.
Лизкой, потерявшей (если верить дражайшей соседке снизу) совесть, была девушка 23-х лет, жившая на 5 этаже обычного блочного дома в Приморском районе Санкт-Петербурга. Если верить сплетницам-пенсионеркам, она закончила "какой-то хуманитарий" и "обленилася вконец!". Родители, желая в кои-то веки пожить спокойно, подарили доченьке небольшую 2-комнатную квартиру и кучу советов. По словам всё тех же сплетниц, "мужа иль жониха какого" Лизавета не имела, зато частенько "водила к себе кавалеров всяких, прям толпами!".
Но, несмотря на все это, хозяйство вела исправно, по ночам не шумела, и соседи к ней претензий не имели.Разве что только 1 единственный раз залила всё ту же Валентину Петровну, но в этом виноват неисправный кран. Починив сантехнику, Лиза принесла свои многочисленные извинения (включая материальные) и оплатила ремонт на кухне. Хотя какой там ремонт: обои поменять, да картинку на стену новую повесить... Но это мелочи.
Сейчас Валентина Петровна припомнила все согрешения девушки, включая и то, когда Лиза не поздоровалась с ней у продуктового супермаркета.
Наблюдая, как потолок у дверного косяка приобретает мокрый оттенок, Валентина Петровна уже в уме рассчитала размер денежного взыскания, набор ругательств, которыми будет осыпать девушку на пороге, и ближайший строительный магазин, где будут приобретены новые дорогие обои на деньги бедной Лизы.
А на 5 этаже обычного блочного дома в Приморском районе Санкт-Петербурга, в ванне неподвижно лежала молодая девушка и остекленелыми глазами таращилась в потолок. Вода вокруг неё была ярко-красного цвета, на полу же - бледно-красная и розоватая. Новенький флакон иностранного шампуня стоял на краю итальянской ванны, а значит был свидетелем...
Раздался звук дверного звонка, прокатившийся по квартире - Валентина Петровна за денежкой пожаловала.
* * *
- Всё заперто, сигнализация исправна, документы убраны, - отрапортовала Анна Григорьевна, закрывая дверь, - можно идти.
- Можно, - механически повторила Мария Дмитреевна и присела на кресло в просторном холле.
Анна Григорьевна озабоченно посмотрела на директора фирмы по производству шоколадных конфет. Несмотря на тонны шоколада, вращающиеся по всему предприятию, работа была отнюдь не так сладка, как могло бы показаться стороннему наблюдателю. Но несмотря на это, "МарьДмитренна" всегда подавала замечательный пример трудоголика-с-вечным-двигателем. Где именно двигатель находился - никому известно не было.
Да и не важно это. Мария Дмитреевна носилась по фабрике со скоростью, близкой к световой. Кто-то говаривал, что директора замечали в 2-х, а то и 3-х местах одновременно, но это, несомненно, лишь байки и местный юмор. А вообще Мария была очень активная в плане работы: всем всегда было доподлинно известны её рабочие пристрастия, придирки, пожелания, требования... Единственной тайной, покрытой мраком, оставалась личная жизнь директора (скорее всего её отсутствие).
Анна Григорьевна присела на диван у ресепшена и положила увесистую папку с документами себе на колени.
- С наступающим, как говорится, - вдруг сказала Мария Дмитриевна, улыбнувшись старшему менеджеру
- Спасибо, - смущённо кивнула Анна Г, теребя краешек папки. Вот уж странность так странность! Босс никогда не обращала внимания на такую мелочь, как Рождество, 8 марта и прочие "дополнительные выходные", а тут - на тебе! Неспроста...
- Отмечать будете? - тщетно пытаясь придать голосу обыденность спросила Мария Д
- С мужем, матерью, свёкром, свекровью... Может и дочка присоединится, - задумчиво зажимала пальцы менеджер
- А отец? - Мария Дмитриевна посмотрела на подчинённую с почти искренним интересом
- С войны не вернулся, - пожала плечами та
- Простите, не знала, - директор отвела взгляд на небольшую серебристую елочку, встречавшую посетителей у дверей ресепшена
- Да бросьте, - отмахнулась Анна Г, - я его даже и не помню, - помедлив пару секунд, она решилась на опасный вопрос, - А вы как, тоже праздновать будете?
- Я? - Мария Д перевела взгляд с елки на менеджера и задумчиво моргнула, - нет... Нет, не отмечаю я.
Анне показалось, что глаза директора на долю секунды смягчились, и что в них даже появился намёк на горечь или печаль. В холле царил какой-то предпраздничный полумрак, без которого наверняка не обошлось в "Щелкунчике". Густая челка Марии Д заслоняла от взгляда Анны Г выражние глаз директора. Показалось, наверное...
"А и правда, какое тут празднование может быть у главы предприятия? Не Новый Год же, а просто Рождество", - подумала менеджер, и ей почему-то стало грустно и немножко стыдно за свою мысль, самую малость.
- Я Рождество по вечерам праздную, или совсем ночью, с Серафимом, - вдруг сказала Мария Дмитриевна и поглубже уселась в кресло.
Анне Григорьевне стоило больших усилий не таращиться на неё с неприлично округленными глазами и открытым ртом. Откровения Босса?! Это что-то новенькое...
- С Серафимом? - теперь настал черед менеджера заставитиь свой голос звучать ровно, как в приятельской беседе.
- Русская голубая, - по губам Марии Д скользнула лёгкая улыбка, - подлиза жуткий! Покупаю ему к Рождеству какой-нибудь деликатес, и вместе справляем.
Анна молча смотрела на директора, сама того не замечая.
- У меня терьер дома, Мичиру, - наконец сказала она
Мария Дмитриевна встала с кресла и звонко хрустнула сухожилиями пальцев.
- Мне кошки ближе. Независимые, гордые, да и выгуливать постоянно не нужно: поставил лоток - и чудесно. И... невлюбчивые они.
Анна недоуменно посмотрела на начальницу.
- Они не любят, а позволяют себя любить, - пояснила Мария Д, - а мне это как нельзя кстати. И не скучают сильно по хозяевам.
- Кто как, - предположила менеджер.
- Да все они так, - ухмыльнулась та, - кошки, гуляющие сами по себе...
Минуту женщины молчали, глядя друг на друга.
Анна Григорьевна встала, накинула дубленку и закрыла жалюзи на окнах.
Мария Дмитриевна застегнула пальто и прихватила дипломат со стойки ресепшена.
Женщины вышли в зимнюю вечернюю слякоть...
- До свидания, Мария Дмитриевна!
- Счастливо, Анна Григорьевна!
...И растворились в глубине питерских улиц.
зы. всех люблю!
Хоть что-то, мне уже глубоко наплевать на оценку. 3. А ну и хрен! Я не на бюджетном, и даже не в гос. вузе, так что стипендии у меня и так и так не будет.
Может показаться, что я самооправдываюсь, но нет! Просто мне действительно пофигу=)
И это всё билет! Неудачный попался)
рассказы
* * *
- Вот сволочь! - только и вырвалось у Валентины Петровны, когда в её чашку с растворимым Нескафе упала тяжелая капля.
Переведя взгляд с кухонного стола на потолок, Валентина Петровна со злостью отметила, что "Лизка совсем совесть потеряла!". А также, что "паскуда она распоследняя, что за напасть нормальным людям". Вообще Валентина Петровна успела отметить многие вещи, но выражала их в несколько нецензцрной форме.
Лизкой, потерявшей (если верить дражайшей соседке снизу) совесть, была девушка 23-х лет, жившая на 5 этаже обычного блочного дома в Приморском районе Санкт-Петербурга. Если верить сплетницам-пенсионеркам, она закончила "какой-то хуманитарий" и "обленилася вконец!". Родители, желая в кои-то веки пожить спокойно, подарили доченьке небольшую 2-комнатную квартиру и кучу советов. По словам всё тех же сплетниц, "мужа иль жониха какого" Лизавета не имела, зато частенько "водила к себе кавалеров всяких, прям толпами!".
Но, несмотря на все это, хозяйство вела исправно, по ночам не шумела, и соседи к ней претензий не имели.Разве что только 1 единственный раз залила всё ту же Валентину Петровну, но в этом виноват неисправный кран. Починив сантехнику, Лиза принесла свои многочисленные извинения (включая материальные) и оплатила ремонт на кухне. Хотя какой там ремонт: обои поменять, да картинку на стену новую повесить... Но это мелочи.
Сейчас Валентина Петровна припомнила все согрешения девушки, включая и то, когда Лиза не поздоровалась с ней у продуктового супермаркета.
Наблюдая, как потолок у дверного косяка приобретает мокрый оттенок, Валентина Петровна уже в уме рассчитала размер денежного взыскания, набор ругательств, которыми будет осыпать девушку на пороге, и ближайший строительный магазин, где будут приобретены новые дорогие обои на деньги бедной Лизы.
А на 5 этаже обычного блочного дома в Приморском районе Санкт-Петербурга, в ванне неподвижно лежала молодая девушка и остекленелыми глазами таращилась в потолок. Вода вокруг неё была ярко-красного цвета, на полу же - бледно-красная и розоватая. Новенький флакон иностранного шампуня стоял на краю итальянской ванны, а значит был свидетелем...
Раздался звук дверного звонка, прокатившийся по квартире - Валентина Петровна за денежкой пожаловала.
* * *
- Всё заперто, сигнализация исправна, документы убраны, - отрапортовала Анна Григорьевна, закрывая дверь, - можно идти.
- Можно, - механически повторила Мария Дмитреевна и присела на кресло в просторном холле.
Анна Григорьевна озабоченно посмотрела на директора фирмы по производству шоколадных конфет. Несмотря на тонны шоколада, вращающиеся по всему предприятию, работа была отнюдь не так сладка, как могло бы показаться стороннему наблюдателю. Но несмотря на это, "МарьДмитренна" всегда подавала замечательный пример трудоголика-с-вечным-двигателем. Где именно двигатель находился - никому известно не было.
Да и не важно это. Мария Дмитреевна носилась по фабрике со скоростью, близкой к световой. Кто-то говаривал, что директора замечали в 2-х, а то и 3-х местах одновременно, но это, несомненно, лишь байки и местный юмор. А вообще Мария была очень активная в плане работы: всем всегда было доподлинно известны её рабочие пристрастия, придирки, пожелания, требования... Единственной тайной, покрытой мраком, оставалась личная жизнь директора (скорее всего её отсутствие).
Анна Григорьевна присела на диван у ресепшена и положила увесистую папку с документами себе на колени.
- С наступающим, как говорится, - вдруг сказала Мария Дмитриевна, улыбнувшись старшему менеджеру
- Спасибо, - смущённо кивнула Анна Г, теребя краешек папки. Вот уж странность так странность! Босс никогда не обращала внимания на такую мелочь, как Рождество, 8 марта и прочие "дополнительные выходные", а тут - на тебе! Неспроста...
- Отмечать будете? - тщетно пытаясь придать голосу обыденность спросила Мария Д
- С мужем, матерью, свёкром, свекровью... Может и дочка присоединится, - задумчиво зажимала пальцы менеджер
- А отец? - Мария Дмитриевна посмотрела на подчинённую с почти искренним интересом
- С войны не вернулся, - пожала плечами та
- Простите, не знала, - директор отвела взгляд на небольшую серебристую елочку, встречавшую посетителей у дверей ресепшена
- Да бросьте, - отмахнулась Анна Г, - я его даже и не помню, - помедлив пару секунд, она решилась на опасный вопрос, - А вы как, тоже праздновать будете?
- Я? - Мария Д перевела взгляд с елки на менеджера и задумчиво моргнула, - нет... Нет, не отмечаю я.
Анне показалось, что глаза директора на долю секунды смягчились, и что в них даже появился намёк на горечь или печаль. В холле царил какой-то предпраздничный полумрак, без которого наверняка не обошлось в "Щелкунчике". Густая челка Марии Д заслоняла от взгляда Анны Г выражние глаз директора. Показалось, наверное...
"А и правда, какое тут празднование может быть у главы предприятия? Не Новый Год же, а просто Рождество", - подумала менеджер, и ей почему-то стало грустно и немножко стыдно за свою мысль, самую малость.
- Я Рождество по вечерам праздную, или совсем ночью, с Серафимом, - вдруг сказала Мария Дмитриевна и поглубже уселась в кресло.
Анне Григорьевне стоило больших усилий не таращиться на неё с неприлично округленными глазами и открытым ртом. Откровения Босса?! Это что-то новенькое...
- С Серафимом? - теперь настал черед менеджера заставитиь свой голос звучать ровно, как в приятельской беседе.
- Русская голубая, - по губам Марии Д скользнула лёгкая улыбка, - подлиза жуткий! Покупаю ему к Рождеству какой-нибудь деликатес, и вместе справляем.
Анна молча смотрела на директора, сама того не замечая.
- У меня терьер дома, Мичиру, - наконец сказала она
Мария Дмитриевна встала с кресла и звонко хрустнула сухожилиями пальцев.
- Мне кошки ближе. Независимые, гордые, да и выгуливать постоянно не нужно: поставил лоток - и чудесно. И... невлюбчивые они.
Анна недоуменно посмотрела на начальницу.
- Они не любят, а позволяют себя любить, - пояснила Мария Д, - а мне это как нельзя кстати. И не скучают сильно по хозяевам.
- Кто как, - предположила менеджер.
- Да все они так, - ухмыльнулась та, - кошки, гуляющие сами по себе...
Минуту женщины молчали, глядя друг на друга.
Анна Григорьевна встала, накинула дубленку и закрыла жалюзи на окнах.
Мария Дмитриевна застегнула пальто и прихватила дипломат со стойки ресепшена.
Женщины вышли в зимнюю вечернюю слякоть...
- До свидания, Мария Дмитриевна!
- Счастливо, Анна Григорьевна!
...И растворились в глубине питерских улиц.
зы. всех люблю!
@музыка: Annie Lennox - IntoThe West
@темы: Творчество, Учеба